ИНТЕРВЬЮ

Монголка Аминаа Машбат — об учебе в академии художеств

Аминаа Машбат родилась в Улан-Баторе, столице Монголии. Вместе с русской прабабушкой она в детстве читала книги и смотрела сериалы по ОРТ, но язык выучила уже когда выросла, начав ходить в православную церковь. Сейчас девушка учится в Академии художеств имени Репина — так же, как ее бабушка и мама.

Аминаа рассказывает, почему считает Петербург лучшим местом для изучения искусства, чем ей интересны окна домов на Васильевском острове и за что она полюбила дождь.

— Моя прабабушка по маминой линии — русская, ее родители из Тобольска: мама была дворянкой, а папа — батраком. В царской России они не могли пожениться из-за большой разницы социальных статусов, поэтому решили эмигрировать в Китай через Монголию. Судя по всему, они увидели, что в Монголии хорошие условия, обосновались там и начали заниматься скотоводством и земледелием. В их семье было 14 детей.

Моя прабабушка была очень сильной женщиной. Хотя у нее была чисто русская внешность, она считала себя монголкой: носила монгольскую национальную одежду, разговаривала на чистом монгольском, вышла замуж за монгола. Иногда, правда, мы с ней читали книги на русском языке и смотрели бразильские сериалы по ОРТ: «Клон», «Рабыня Изаура». Я всё понимала, но говорить не умела совсем. Только в 18 лет, когда я решила найти ответ на вопрос «в чем смысл жизни?» и начала ходить в Русскую православную церковь в Монголии, стала общаться со многими русскими и более-менее начала разговаривать.

Искусство я люблю с детства, но не могу сказать, что сразу осознавала, что стану искусствоведом. После школы я была анархисткой: один год не училась и не думала никуда поступать. В монгольский университет пошла только потому, что там учился очень крутой рокер, и я подумала: «Если он учился, то почему бы и мне не попробовать?»

У нас семья художников, и эта история началась с моей прабабушки и ее мужа. Он был народным художником в Монголии, у него бабушка научилась рисовать, делать аппликации. Они начали заниматься искусством вместе, а после по этому пути пошли трое их детей, внуки и правнуки. Я — уже пятое поколение, связанное с искусством, только не художница: рисовать не умею, но люблю критиковать, изучать, разбираться в разных стилях, даже в одежде Ван Гога или Фриды Кало. Питер — лучший город, чтобы учиться этому.

Еще одна, можно сказать, семейная традиция — учиться в России. Мой прадедушка учился в Суриковском институте в Москве, а бабушка, ее сестра и моя мама учились в Академии художеств имени Репина в Питере. Я тоже получаю здесь степень магистра.

До поступления я два раза приезжала в Питер и влюбилась в него с первого взгляда, решила — это мой город, буду здесь учиться. Хотя я много путешествовала по Европе, мне кажется, Петербург — самый красивый город в мире.

В первое время после переезда был шок. Ты со своей одеждой в чемоданчике привозишь еще и свой жизненный опыт, мировоззрение, какие-то границы своего мышления. Сначала я никак не могла выйти за эти рамки, мне было немного страшно в большом городе. По площади Улан-Батор в три раза больше, чем Петербург, но там живет всего 1,5 миллиона человек, и многие друг друга знают. Сюда я приехала одна и не знала никого.

Я себя чувствовала, как героиня фильма «Блондинка в законе», поступавшая в Гарвард — такие же розовые очки. Я была одета, как женщины в начале XX века: фетровая шляпка с кружевами, которые закрывают лицо, пальто, замшевые туфли на каблуках и чемоданчик. По приезду я должна была прийти к своей родственнице в Петербурге, но до такой степени волновалась, что сразу с этими чемоданами зашла в академию, чтобы узнать, где находится иностранный отдел. В институте меня очень хорошо приняли и сразу же определили в общежитие.

Чему вас научила Россия?

— Россия меня научила делать выбор. Сейчас по всему миру идет пропаганда: живешь один раз, бери от этого всё. Россия меня всё больше учит тому, что есть очень много альтернатив в жизни и очень много разных путей в развитии. Если ты выбрал интеллектуальный, то другими вещами нужно будет жертвовать.

Тому очень много примеров из жизни разных людей: они могут получать удовольствие от музеев, книг, общения, и получается, что и тебе не обязательно ночью ходить в клуб, чтобы понять, что ты не одинок. От людей здесь учишься, что есть в жизни и другие удовольствия.

Кто сыграл для вас важную роль?

— Самую главную роль сыграла православная церковь: это духовный стержень, смысл жизни, уверенность в себе. Очень сложно ответить на вопрос: «Что есть добро?» Чтобы определиться в жизни и понять, куда идти, нужно найти стрелку, которая укажет как правильно. С помощью религии можно ответить на эти вопросы, не зря ведь Достоевский говорил, что если Бога нет, то всё дозволено. Это не пустые слова.

Что бы вы хотели перенести из своей страны в Россию?

— Мясо. С самого детства я ела достаточно много мяса, и здесь его не хватает. Тяжело переходить на рыбные блюда или еду для студентов типа супа из курицы.

Я могу со стопроцентной уверенностью сказать, что русские не пробовали настоящего мяса, по крайней мере москвичи и петербуржцы. Рогатый скот — очень умные животные. Когда они на пастбище, они едят не всю траву, а именно лечебную, и бывает такое, что мясо может пахнуть этой травой. Такое вот достояние Монголии.

Пять находок в Петербурге

  • Люди
    Мне очень нравится, что здесь можно встретить идейных и добрых людей. Мне кажется, что и монголы, и русские — люди с открытой душой: если любят — то говорят, что любят, если ненавидят, то об этом тоже говорят. Каждый русский человек, вне зависимости от профессии, очень образован. Культурный уровень в Питере очень высокий.
  • Музей-квартира Бенуа
    В нескольких комнатах этой квартиры живет внучка Бенуа, а в остальных она сделала музей. Мы-то восхищаемся, ведь это музей, предметы, которые использовали великие люди, а там, например, пушистый серый кот ходит, которому всё равно — предметы искусства вокруг или нет. Это прекрасно, что люди смогли сохранить память своих предков.
  • Окна домов
    Я люблю смотреть на свет в окнах домов. Он создает такое впечатление уюта, сказочности, другого мира. На второй линии Васильевского острова есть дом Штрауса с красивейшим кирпичным фасадом. Там в некоторых окнах горит желтый свет. Мне очень это нравится, я не понимаю, зачем люди выбирают белый свет для дома: он для клиники, офиса, для чего угодно, но никак не для места, где ты живешь.
  • Гранд-кафе «Фрида»
    И в Москве, и в Питере кафе это не просто кафе, а какое-то тематическое место. Мне во «Фриде» очень понравилось. Я с самого детства восхищалась Фридой Кало и Эдит Пиаф: у них обеих были очень тяжелые жизни, но они боролись и оставались сильными.
  • Дождливые дни
    У нас в Монголии почти нет дождя. В каждый дождь я просто выбегаю с зонтиком, и мне так нравится. Казалось бы, обычная вещь, но я радуюсь, как ребенок. Понимаю теперь, почему петербуржцы такие романтичные: эта погода заставляет много думать.

Зачем вы здесь?

— В Петербурге самая благодатная почва для формирования личности, духовной и душевной работы. Было много ран в жизни и хочется ее заново начать, но не так, чтобы с чистого листа, а поработать над своими ошибками, достичь поставленной цели — получить диплом Академии художеств имени Репина и порадовать маму.

Источник